Выход из кризиса еврозоны: каждой стране по своему евро

Oднoй из причин сoмнeний являeтся тo, чтo экспoрт Гeрмaнии вoвсe нe кoлeбaлся в сooтвeтствии с oбмeнным курсoм eврo. В тeoрии всe этo выглядит лoгичнo, oсoбeннo eсли рeчь идeт о последнем, компромиссном, предложение Стиглица. Слабый евро экспорту не помощник Но не ясно, будет ли это так же хорошо работать на практике.
Импорт Германии из других стран зоны евро в последнее время увеличился больше, чем экспорт Нельзя также сказать, что Германия высасывала соки из других стран еврозоны, экспортируя туда больше, но покупая.
Не существует простых решений проблем экономик южноевропейских стран, вызванных десятилетиями бесхозяйственности, коррупции, политически мотивированных решений, отсутствия инноваций и слабого вниманию к качеству продукции. И хотя более низкий обменный курс, безусловно, благо для любого экспортера, он не сможет серьезно повлиять на экономический рост, особенно если более слабые валюты также будут означать гораздо более высокие процентные ставки, чем те, к которым южные европейские страны привыкли благодаря единой валюте. Тем не менее, предложения простых решений будут, несомненно, звучать снова и снова. Изменение ее без решения остальных вопросов может затормозить европейскую экономическую интеграцию, не при этом дав особых результатов. Вероятно, даже меньше, чем обвальная девальвация помогла России. В то же время, правительство решило использовать преимущества слабой валюты для импортозамещения, введя запрет на импорт большинства западных пищевых продуктов, якобы в ответ на санкции, связанные с агрессии России в Украине. Денежно-кредитная политика не является их самой большой проблемой. Рост в некоторых секторах, которому помог запрет на импорт, не смог компенсировать недостаток инвестиций в других по причине высоких процентных ставок, снижения внутреннего спроса и неблагоприятного бизнес-климата. Насколько «гибкие» евро, напечатанные слабыми европейскими экономиками, смогут им помочь? Пока неясно, насколько ограниченные возможности девальвировать свои валюты помогут более слабым европейским экономикам. Когда осенью 2014 года рухнула нефть, Россия быстро отвязала рубль от корзины валют — следуя, по сути, рецептам Стиглица. Экспорт из Европы является гораздо более сложными, чем у сырьевых государств. Российская экономика стабилизировалась, но она по-прежнему в рецессии. Центральный банк поднял кредитную ставку. Возможно, стоит посмотреть на пример России после резкого падения цен на нефть, чтобы увидеть, насколько слабым может быть такой двигатель. В своей книге Стиглиц указывает на импортозамещение как на возможный двигатель роста для такой страны, как Греция. Итальянский, испанский, французский и немецкий экспортеры конкурируют не только ценой.
Отрывок из книги Стиглица, «Как единая валюта ставит под угрозу будущее Европы», опубликованный в Vanity Fair, предлагает компромисс между полной европейской финансовой интеграцией, политически неосуществимой сегодня, и распадом зоны евро. Такова цена позволит сохранить видимость единства. Он рассматривал возможность разделить единую валюту в «северный» и «южный» евро, однако нашел, что это менее выгодно, чем сохранить северное ядро евро — Германии, Австрии, Нидерланды, Финляндия, Бельгия и, возможно, Франция, позволив южным европейцам вернуться к своей собственной валюте. Понятно, почему предложение Стиглица лучше, чем возвращение к лире, песете или франку, — если новые валюты все еще называются евро, то валютный союз по-прежнему существует и его цель остается неизменной. Сам Стиглиц ранее призывал к выходу Германии из евро, что, по его словам, привело бы к росту стоимости новой немецкой марки и падению евро. Спрос будет расти, а вместе с ним доходы и занятость». Это то, что отличает предложение Стиглица от предыдущих вариантов идеи евроразвода. Германия же попала бы в невыгодное положение и прекратила экспортировать так много. «Германии пришлось был искать другой двигатель для своего экономического роста.» Это новый подход к вопросу будущего валютного блока, который, впрочем, вряд ли сильно поможет слабым европейским экономикам, сообщает бизнес-портал Капитал. Одним преимуществом, если быть более точным, — способность к девальвации. «Гибкий евро», считает Стиглиц, поможет создать систему, в которой различные страны (или группы стран) смогут иметь свое собственное евро. «Огромный профицит торгового баланса Германии — основной источник глобальных дисбалансов,снизился бы», считает Стиглиц. При этом одновременно можно будет воспользоваться преимуществами отдельных валют. Со временем, возможно, эти границы смогут быть уменьшены, и, в конечном счете, цель Маастрихтского договора 1992 года — единая валюта, будет достигнута. Лауреат Нобелевской премии экономист Джозеф Стиглиц считает, что лучшим выходом из кризиса еврозоны является «гибкий евро» — система различных валют с одинаковым названием, курс которых сможет колеблется в определенных пределах. Все эти идеи основаны на предположении, что девальвация позволит более слабым странам увеличить экспорт и тем самым стимулирует экономический рост и занятость. В 2012 году британский экономист Роджер Бутл получил премию Вулфсона — вторую по значимости награду в области экономики после Нобеля, за набор предложений по выходу любой страны из еврозоны. «При более низком обменном курсе», пишет Стиглиц, «страны Южной Европы (например, Греция и Италия) смогут экспортировать больше и импортировать меньше. Стоимость различных евро будет колебаться, но в пределах границ, определяемых регуляторными органами еврозоны.

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Обсуждение закрыто.